Поездка в Кабардино-Балкарию
КАБАРДИНО-БАЛКАРИЯ (Кабардино-Балкарская Республика), в составе Российской Федерации, расположена на Северном Кавказе. Площадь 12,5 тыс км; население 896,9 тыс человек (2005), городское — 58,9%; кабардинцы, балкарцы, русские. 8 районов, 7 городов, 7 поселков городского типа.
Столица — Нальчик, крупные города Тырныауз, Прохладный, Баксан. Республика образована 1 сентября 1921. Входит в состав Южного федерального округа.
Фотографии и текст Артем Ачкасов
Дорога, проходящая по дну Чегемского ущелья, напоминает змею, ползущую сквозь камни. Когда над головой нависают тысячи тонн камня, о вечном думается легко и непринужденно.
Водопады Чегема — излюбленный туристами объект, но это не значит, что он безопасный. Нет, торгующие вязаными носками и шапками бабульки не будут вам угрожать. Разве что, вкусным чаем и пирожками.
Но вот ставить машину напротив водопада не стоит — камни падают вниз с завидной регулярностью, пробивая стекла и крышу. Жертвой камнепада стал автомобиль моих коллег… К счастью, в машине никого не было в этот момент.
Чем дальше — тем выше, тем круче. Воздух — чище, звуков — меньше, отчего каждый из них пронзительнее и звонче. В буквальном смысле — если остановиться и заглушить мотор, то становится слышно звяканье колокольчиков на шеях у коров, пасушихся в паре километров от вас.
Еще несколько километров в гору. Заснеженные вершины вокруг все больше напоминают облака, на которые смотришь сквозь иллюминатор самолета.
Даже гигантские хищные птицы парят где-то под тобой.
Это место называется перевал Актопрак, и тут отдыхают облака. «Ночевала тучка золотая…»
А нам-то что, мы ползем все выше и выше к скалистым гребням, хотя дорога осталась где-то внизу.
Приглушенный облаками солнечный свет (надеюсь, вы не забыли защитный крем?) придает без того объемным складкам рельефа глубину. Здесь бы поумничать про ширину восприятия и горизонт событий, но никакой необходимости в словах нет. Что можно добавить к этой красоте?
Срезка через Актопрак выводит в Баксанское ущелье в объезд магистралей.
Сердце начинает учащенно биться в такт горячей кавказской мелодии, доносящейся из динамиков от предвкушения встречи с Эльбрусом.
Позади — гнилые зубы девятиэтажек Тырныауз.
Уже скоро.
За последние годы Эльбрус сильно поменялся, но не изменился. Даже установленная французская канатная дорога не гарантирует отсутствие местных особенностей. В результате наверх я еду на старом скрипящем вагончике, отстояв очередь.
К этой точке рассказа я успел сделать несколько серьезных ошибок, о которых забыл рассказать. Во-первых, до описываемых событий согласился принять участие в авантюре — подняться на гору на высоту 4200 метров, и съехать оттуда на сноуборде.
Здесь надо добавить, что никогда до этого на Эльбрусе я не катался, и съехать от мифического “Приюта 11”, которого больше нет — это предложение, от которого нельзя было отказаться.
Это был второй раз в жизни, когда я решил попробовать обычный сноуборд — из-за травмы ноги не могу кататься на доске с обычными мягкими крепами, предпочитая карвинг в пластиковых ботинках. Но разумеется, подобного оборудования в прокате не нашлось, и я решил рискнуть, благо, среди досок нашлась одна с более-менее подходящими углами установки креплений — обычных, с ремешками. Почему бы и нет? Ведь у меня с собой у меня были наколенники, шлем и другая экипировка.
Напялив все это и подхватив доску, я гордой походкой направился к канатке, не подумав ни про проверку снаряжения, ни про правила акклиматизации, не рекомендующие сразу подниматься на несколько тысяч метров ближе к небу, чтобы не стало внезапно слишком близко. Из 15 коллег составить мне компанию решилось только трое.
На отметку 4200 метров нас должны были завезти на ратраке, но завести его не смогли — ночью температура была ниже -40. В итоге от станции Мир с высоты 3500 метров мы должны были ехать на снегоходах. По два пассажира на одного угрюмого горца. Но перед этим — в кафе! За занавеской кухни полные улыбчивые женщины в платках огромными половниками наливают из алюминиевой кастрюли наш похожий на глинтвейн welcome drink, к которому в районе барной стойке улыбчивый седовласый мужчина добавляет до верха стакана «Лезгинки». Выпив по стаканчику, мы поехали.
К середине пути стало ясно — затея обречена на провал. Мало того, что уже начался закат, так еще и видимость после бочек пропала полностью. На снежных заносах нам приходилось отклоняться вбок вместе с водителем, чтобы “снежик” не перевернулся. Леденящий ветер проникал даже через балаклаву и «уши» шлема.
Достигнув необходимой точки, мы спешились. Вокруг “молоко”. Ветер сбивал с ног. Двое из нашей четверки взвесили все за и против и потребовали доставить их вниз на снегоходах. Мы же с коллегой по имени Миша, который оказался не меньшим придурком, чем я сам, решили остаться. Потребовав у нас денег за подъем и получив указание обратиться к своим пассажирам, снегоходчики растворились в метели.
Неловко застегивая непослушные крепления, я впервые почувствовал недостаток кислорода. Руки плохо слушались. Сердце выпрыгивало из груди, мысли внутри головы сталкивались друг с другом, как белье в барабане посудомоечной машины.
Пытаясь не потерять друг друга в условиях нулевой видимости, и нащупать досками исчезающие на глазах следы от снегоходов, мы начали спуск. Пару раз меня сносило с трассы на камни, после чего приходилось отстегивать доску и карабкаться обратно вверх. Дышать было непросто. Мысль о том, что мы что-то делаем неправильно, росла в объемах, словно снежная вата, наматываемая на палочку в специальной машинке рядом с лавочкой в ЦПКиО.
К счастью, обычная доска оказалась вполне управляемой даже без опыта езды не ней. В районе бочек видимость появилась, и я решился достать из рюкзака фотоаппарат. Стоило снять перчатки, как руки пронзили тысячи раскаленных игл. Вот что значит, хорошая экипировка! В варежках я и не подозревал, насколько вокруг холодно! Как потом оказалось, температура в месте старта была около -30…
Видимость появилась, а вместе с ней — шикарная отратраченная трасса. Закладывая очередную дугу, я почувствовал знакомую вибрацию. Крепление открутилось! Кое-как доковыляв до станции канатки на высоте 3800 м, я ввалился внутрь, попросив у встреченного мной мужчины инструменты. Минут десять голыми руками тот перебирал смерзшиеся железки в инструментальной сумке своего снегохода. Когда руки уже побелели, где-то на дне нашлась крестовая отвертка со сломанной ручкой. Кое-как закрутив крепления, у которых оказалось только по два «живых» болта вместо четырех, я доехал до Мира. Больше кататься в этот день мне не хотелось, а отморозок Миха поехал до низа на доске уже после захода солнца, который я наблюдал с высоты 3500 метров.
А я с остальными спускался вниз на той же трескучей канатке, попивая шампанское из горла и дыша через кислородную маску. Совершив сразу кучу серьезных ошибок — в гору без акклиматизации, не проверив снарягу — я остался жив и невредим. Самое худшее, что сделал все это я не в одиночестве, и имея горный опыт. Зачем? Глупо списывать это на «горняшку»… Потом был ужин с легендарными балкарскими хычинами, известными тем, что их невозможно сфотографировать.
Наутро предстоял обратный путь. Дорога была сухой, светило солнце. Шуршали шины. Немного покрутились по окрестностям.
Пружина Баксана раскрутилась, выпрямилась, выплюнула нас в сторону Нальчика.
Похожие друг на друга населенные пункты сменяют друг друга, я не запоминаю названий. Крепкие приземистые дома, скрытые за толстенными кирпичными стенами. Горы на заднем плане.
То, что не ожидаешь увидеть на раскрашенном бетонном монументе — хэштег с названием местности.
Еще немного — и мы в очередном ущелье, а это значит, что где-то рядом снова пасутся овцы, снова шумит внизу бурный поток. С отвесных скал снова падают камешки, хорошо, не на машину…
Чем хуже дорога — тем ближе настоящие приключения. Через какое-то время мы вроде-бы въехали в погранзону, а такое ощущение — что попали в другое измерение, в компьютерную игру. На экране есть горы вокруг, но ты — крошечная фигурка, перемещение которой ограничено одной прямой — из левой точки экрана в правую, без возможности изменить траекторию или обойти неизбежное. Можно только подпрыгнуть, но в автомобиле и это практически невозможно.И вот уже лезут в голову бессмысленные мысли — управляешь ли ты фигуркой, или сам ей являешься?
Конец ущелья — конец игры. Альплагерь Безенги. Вместо сражения с боссом — кое-что посложнее, а именно — гора хычинов размером с пирамиду Хеопса. Пришлось ввести секретный чит-код. Через побег в синюю кабинку я прошел на бонусный уровень. Полчаса, запыхаясь, карабкался в гору по колено в снегу, чтобы оказаться здесь. Безенгийская стена и ледник. Не буду говорить, что во всей красе, так как солнце над практически зашло. Но оказавшись здесь, понимаешь, что все было не напрасно.
